Пейдж и Плант, как два языческих бога, оставшиеся без работы после наступления эры христианства и вынужденные зарабатывать на жизнь пеньем и игрой на волынке. Их былые адепты смотрят теперь на эту пару с долей недоумения, как выросший в большого дядю ученик на старую учительницу: мы-то изменились, а они… Ну здесь есть доля лукавства. Потому что то время, та эпоха, которую предстовляют эти двое, не прошла без следа и, наверное, найдет в истории свое название как эпоха Возрождения или "реставрации монархии". Старые боги остались такими же и теперь, в них принято замечать только плохое: кто как постарел или насколько разучился играть. Былые же поклоники, некогда цепеневшие от гитары Пейджа на набережной за Кутузовским проспектом или пытавшиеся петь под Планта в армейском клубе, теперь притоптывают чищеным ботинком в такт страстным ритмам "Метелицы". Они уже научились жить.

Впрочем, Led Zeppelin никогда и не требовал к себе любви, которую необходимо целомудренно сохранять многие годы. Проект Пейдж-Плант вот уже который год подтверждает это. Несмотря на то, что дуэт появился аккурат в то время, когда на сцену вывалился целый ворох постаревших дядь, хором затянувших что-то вроде: "вэлко-о-о-ом ту зе хоте-е-е-ел ка-а-а-а-а-а-а-лифорния", бывшие зеппелиновцы нашли золотую середину между срубанием капусты со старых лавров и настоящим живым творчеством. Второе, надо сказать, получилось удачнее и именно в этом уникальность, беда и правда Led Zeppelin. Эта группа была всегда интересна только тем, что она делает сейчас, в данный момент. Конечно, были хиты: "Лестница в небо" - вожделение и конечная мечта доморощенных гитаристов, или Black Dog (остряки когда-то упражнялись: "Эй, мама, я слышал новость, твой сынок попал под поезд") с головокружительными и сокрушающими барабанами покойного Бонэма, еще несколько песен, но все остальное, раз-два-три-пятнадцать раз прослушенное, как-то отходило на второй план. Это происходило не потому, что музыка была неинтересна, а наоборот. Именно совершенство продукта не умещало его полностью в голове слушателей. Все соглашались: да очень круто и силились слушать, но потом почему-то переходили на другое, потому что нельзя объять необъятное, нельзя съесть за раз завтрак, обед и ужин. Нельзя запихать, извините, незапихиваемое в мозг среднего человека. А то, что умещалось, прорезало в мозгу какую-то свою особую извилину, и музыка до мельчайших подробностей на долгие годы оставалось в памяти, так что можно было ее уже и не слушать. В этом музыка Led Zeppelin очень похожа на произведения Баха.

Они всегда много работали, так что к началу восьмидесятых опостылели друг другу до крайности. Свинцовый дирижабль не упал на землю, как пророчествовал в старину Пит Таунсенд, просто команда привела его в место назначения и с облегчением разошлась по домам. Огромному летательному аппарату, который легче воздуха, но сделанному из тяжелого металла, не осталось места в небе восьмидесятых, в котором роились цветные безмоторные дельтапланы да надутые воздухом аэростаты, летающие только по прямой - вверх и вниз. В лучшем случае Led Zeppelin повторил бы судьбу Гинденбурга, в худшем бы просто сдулся. Время пришло тольков в девяностых, в середине которых языческие бог напомнили о себе альбомом "No Quarter". Пейдж и Плант долго притиралтсь друг к другу, осуществили удачное турне, где их сопровождали два десятка египетских музыкантов. Звуки кимвал разбудили древние силы и чудо произошло: альбом снискал значительный успех и нисколько не подпортил, а даже обогатил прежний имидж. И вот спустя четыре года, вышел второй альбом Пейджа и Планта "Walking Into Clarksdale", записанный в знаменитой студии Abby Road. Боги опять вернулись.

Когда четыре года назад вышел альбом "No Quarter", первый совместный после распада в 1980-м Led Zeppelin проект Пейджа и Планта, вы оба не желали продолжения, не желали иметь ничего общего с так называемым "возвращением Led Zeppelin". И вот сейчас, четыре года спустя, вы снова вместе, с новым альбомом и гастрольным туром.

Джимми Пейдж: Когда мы наконец записали программу "Unledded", результатом которого стало появление альбома "No Quarter", мы расценили это как своеобразное достижение. Нам удалось сделать все хорошо, и к тому же провести успешный тур (в Америке его сочли наиболее успешной гастролью 1995 года). Уже в конце тура мы подумали, а не записать ли нам еще альбомчик… И…

Роберт Плант: Между нами выстроилось множество стен, и главное из них было мое упорное нежелание иметь что-либо общее с возвращением Led Zeppelin. Я настолько соскучился по игре Джимми, что с самого начала совместной работы понял, сколько времени мы растратили впустую: мне действительно нравятся неповторимые гитарные атаки Джимми, его идеи, берущиеся буквально из неоткуда. Все это удовлетворяет меня на 100%… Тогда я понял, что пора расставить все по своим местам и подумать о продолжительном сотруднечестве, просто прочистить свои мозги, изменить свое отношение к будущему, в том числе и к возрождению Led Zeppelin. Я понял, что сам был довольно лицемерен в своем поведении, с одной стороны, отрекаясь от Led Zeppelin, с другой - используя наши песни в своих выступлениях. Однако они все равно звучали как кавер-версии Led Zeppelin. Сейчас же, когда мы их играем с Джимми, ориентируясь не только на прошлое, но и нацеливаясь на будущее, они приобрели новое качество. Работа в той старой комнате в Кинг Кросс что-то оживила, но лишь в середине того турне мы осознали, что это действительно совместная работа. А если мы хотим понастоящему зажечь друг друга музыкально, нам придется вернуться к тому, что мы до этого делали вместе. Я видел множество артистов, которые возвращались, чтобы работать вместе, и результат оказывался просто катастрофическим. Часто это делалось только для того, чтобы сохранить имя. Что бы мы ни делали, должно быть позитивным и полным чувства.

Вы отправились в тур с "No Quarte". Что-нибудь отличало ваше совместное турне от гастролей в составе Led Zeppelin периода конца семидесятых годов?

Роберт Плант: Led Zeppelin - великая рок'н'ролльная команда, славившаяся великолепным шоу. Поэтому нам приходилось все время оглядываться назад, чтобы поддерживать созданный раннее стандарт качества, и в то же время стремиться возвыситься над прошлым. Турне - хорошо поставленное шоу. К моменту исполнения "Four Sticks" и "Kashmir" мы были в отличной форме: Джимми уверенно держал ритм и темп, а я был ужасно возбужден, выделывал, что хотел, вместе с этими египтянами (Пейдж и Плант задумали мировое турне небывалого эстетического размаха. На композицию "Kashmir" работали пять основных музыкантов: Пейдж, Плант, барабанщик Майкл Ли, басист Чарли Джонс, клавишник Эд Ширмур, скрипач Найджел Итон - при подержке египетского октета, а для некоторых выступлений и целой струнной секции).

Джимми Пейдж: Да, саунд был просто потрясающий… Прослойка европейского оркестра в сочетании с экзотической египетской музыкой и перекрывающей все это игрой Роберта. Восхитительный саунд… Это был стандарт, созданный Led Zeppelin, к которому мы стремились. И это нам удалось.

Роберт Плант: Ежели говорить на чистоту, то сейчас мы не были бы вместе, если бы играли то же самое, но только вчетвером. Нам требовалось отточить наши индивидуальности именно в таком коллективе, какой мы создали. Наш дуэт не был возрождением былой славы, это было нечто совершенно новое, несмотря на то, что репертуар в своем большинстве состоял из старых песен. Это было восхитительно, как будто сбылась давняя мечта. Никто из нас не мог обойтись друг без друга. И чтобы сотворить подобное, мы должны были быть вместе.

Не было опасения, что публика не воспримет новое измерение вашего творчества?

Джимми Пейдж: Первый концерт был в Пенсалоке и, должен признаться, несмотря на уверенность в собственных силах, я очень нервничал. Уверенность - одно, играть же новое перед большой аудиторией, заплатившей деньги за билеты и желающей их окупить, совсем иное. Всегда же есть вероятность того, что публике не понравится. Сочетание европейского оркестра с египетскими музыкантами могло оказаться для нее чуждым.На самом деле публика оказала нам очень теплый прием, и это ощущуние не исчезало весь концерт.

Роберт Плант: Конечно, и это всем известно, успех приносит свои трудности, в основном психологического порядка: амбиции, поскольку очень многие желают видеть нас такими, какими мы были в конце семидесятых, а наши песни - все как "Stairway To Heaven". Такое случается со всеим: от Джерри Ли Льюиса до Марка Элмонда. Нам удалось справиться с этой проблемой. Любой, кто слушал песни Led Zeppelin в нашем исполнении, понимал, что они отличны от оригинала, и что наш следующий шаг не повторит предыдущий. Мы прошли через все это с альбомом "No Quarter" и вынесли единственное решение: мы должны быть непреклонны, никаких полумер - мы должны писать свои песни, делать свой бизнес, главное - чтобы это кого-то трогало.

Расскажите пожалуйста, о новом альбоме "Walking Into Clarksdale". И если можно, давайте начнем с композиции "Most High".

Джимми Пейдж: Композиция "Most High" претерпела значительные изменения по сравнению с оригиналом. Первоначально Эд Ширмур экспериментировал с клавишами, затем мы решили коренным образом сменить подход к исполнению и изменили гитарный рифф. Далее все свелось к гитаре и ритм-секции, а в конце концов мы пригласили на помощь Тима из Transglobal Underground исполнить клавишную партию. Тим - мастер ориентальной музыки - превратил клавиши в некое подобие дудок или чего-то в этом роде. И в итоге - последний штрих - мы добавили немного струнных Эда, чтобы придать произведению законченность.

Какие из песен нового альбома были написаны спонтанно?

Роберт Плант: "Heart In Your Hand", "Burning Up", "Houses Of Love", "When The World Was Young", "Shining In The Light"...

Джимми Пейдж: "Songs Of Freedom"...

Роберт Плант: "Walking Into Clarksdale" - очень даже спонтанная...

Джимми Пейдж: Да, но она несколько раз пересматравалась. А это уже не то. Вот "Burning Up" - то, что надо. Только одна гитара и больше ничего.

Роберт Плант: Да, но там не было особых размышлений и споров. Что-то типа: "вот это неплохо…" Честно говоря, около 50% песен были "приняты" после полуторачасовых споров. И в конце концов они нам надоели, мы больше не хотели ни играть, ни обсуждать. Так получилось с " When The World Was Young". Мы отложили ее на несколько месяцев, чтобы она дозрела в одиночестве, и когда мы, наконец к ней вернулись, мы испытали… "вау!!!…" новую энергетику, исходившую от этой композиции.

Как вам сочинялись тексты?

Роберт Плант: Роберт Плант: Когда как. Одни - сами по себе, без особых усилий, другие - стоили раздумий. А некоторые, используя "дилановскую" школу сочинения, прямо во время исполнения. Бывало, не хватает строчки-другой, бац - и во время исполнения …я вынимал карандаш, надевал очки… ужасно, не правда ли?